Эти воспоминания были написаны отцом в 2000-м году, году 55-летия Победы В "Марийской правде" за 17 июня прочитал статью "Я вернулась туда, откуда пришла". Это о том, что вспоминают люди, побывавшие в "мире ином". В связи с этим хочу рассказать о случае, происшедшем со мной в далеком 1943 году. Заготовив лес и погрузив на баржи 13 октября, стали ожидать на берегу буксир для транспортировки. Баржа стояла на якоре посередине Волги, нам подали лодку, и мы подплыли к барже. Подали весла и чалку, с баржи нам бросили веревочную лестницу. Я первый пошел к борту, взялся за чалку, та поехала вниз, я ухватился за лесенку, а она тоже поползла вниз. Не удержался и рухнул в воду. Вынырнув, увидел, что баржа удаляется все дальше и дальше. Было очень сильное течение, холодная вода, меня уносило все дальше от баржи. Видел, как мои товарищи постепенно поднимаются на баржу, осталось в лодке двое, им подали весла, и они начали двигаться в мою сторону. Время так долго тянулось, я не мог понять, почему нахожусь лицом вверх - мешал намокший вещмешок. Силы меня покидали. В одной руке я крепко держал винтовку, в другой - котелок с пищей. Чтобы облегчить участь, бросил котелок, посмотрел, как он пошел ко дну. Бросить винтовку нельзя - лучше после этого не выплывать самому. Уже совсем выбился из сил, сознание помутилось. И вдруг увидел свою могилку на берегу Волги, всех своих родных вокруг нее и тут же потерял сознание. Очнулся лишь после того, как меня ударили веслом по голове и втащили в лодку. Затем долго мылся под душем на буксире и сушился у двигателей. Вспоминая этот случай, считаю, что тогда я родился вторично, и число 13 для меня самое счастливое. Может, это письмо прочитает кто-то из тех, кто был со мной тогда в лодке - ни одной фамилии, к сожалению, не помню.
Проходили военную подготовку в Гороховецких лагерях. Наше воинское отделение, 11 человек, в октябре 1943 года направили на заготовку леса под Балахну на Волге. Мы все были одеты в ватные брюки, бушлаты, ботинки с обмотками, в пилотках, на ремне - подсумки с патронами, за спиной - вещмешки с продовольствием и винтовки.
Годы, отданные производству
Окончилась война, люди начали возвращаться к своим очагам. Я, молодой солдат 22 лет, в конце 1946 года демобилизовался из армии и мне предстояло строить свою жизнь заново. Вскоре завод начал переходить на выпуск новой продукции и И.Г.Розенберга назначили начальником слесарно-сварочного цеха, а меня технологом. Предстояло осваивать новую технологию по обработке металлических деталей и по сварочным работам. Начальник очень много сделал для оснащения цеха новым оборудованием и инструментом. Им был разработан и силами коллектива изготовлен уникальный пресс для обработки сложных деталей, позволивший быстро освоить новую технологию. Выпуск конструкций сварных шкафов, тормозил производство завода. Мною был предложен и внедрен процесс поточного изготовления этих изделий, что позволило быстро ликвидировать дефицит шкафов. Для изготовления деталей разрабатывались индивидуальные технологические процессы. Я предложил и широко внедрил впервые в практике типовые технологические процессы обработки деталей. Свое техническое образование начал в школе мастеров на заводе, но затем окончил без отрыва от производства радиомеханический техникум. В шестидесятые годы на завод пришли молодые энергичные специалисты, жизнь и работа стали более интересными и увлекательными. В клубе в деревянном здании рядом с заводом устраивались замечательные вечера художественной самодеятельности, танцы, концерты, кино, С большой благодарностью вспоминаю работу наших заводских столовых, в которых в обеденные перерывы бывало большое количество народа. За качеством работы столовых следили народные контролеры. Вскоре меня назначили начальником штамповочного цеха, работать пришлось засуча рукава. Молодой, энергичный, я не смог сработаться с бывшим тогда директором завода А.П.Рязановым и, уволившись с завода, перешел на соседний заместителем начальника аналогичного цеха. Но любовь к родному заводу будоражила мое сердце, появилась страшная тоска по бывшему коллективу. Через пять месяцев, когда сменился директор, я вновь вернулся. И.Г.Розенберг порекомендовал меня для работы в создаваемый при ОКБ отдел стандартизации. С начальником, Львом Лазаревичем Беляйкиным, пришлось очень много трудиться для создания полноценной работы отдела, и это удалось, создали крепкий работоспособный коллектив. Для повышения своей квалификации окончил ВИСМ (Всесоюзный институт стандартизации и метрологии). Приказом Госстандарта СССР мне и ряду других работников нашего отдела вручены нагрудные знаки "За заслуги в стандартизации". Стандартизация стала неотъемлемой частью работы ОКБ, способствуя повышению качества конструкторской и технологической документации. Завод широко проводил работу по рационализации и изобретательству. Было очень много подано рацпредложений, способствовавших успешной работе. Появился целый коллектив способных изобретателей. Мною получено четыре авторских свидетельства на изобретения, вручен нагрудный знак "Изобретатель СССР". При заводе создали научно-исследовательский институт по освоению и внедрению технологии порошковой металлургии - ОКТБ "Кристалл". Директор института пригласил меня на работу начальником отдела стандартизации, где проработал я семь лет до выхода на пенсию. Уже пенсионером вернулся на завод и посвятил себя работе по обеспечению завода комплектующими изделиями. Только состояние здоровья заставило меня оставить стены родного завода в 1993 году. С огромной благодарностью вспоминаю все годы, отданные заводу, горжусь за весь сплоченный высококвалифицированный, работоспособный коллектив.
Имел я только десятилетнее образование, специальность получить помешала война. Братья посоветовали пойти на Марийский машиностроительный завод. Так я пришел сюда работать. Сначала нормировщиком в фотоцех (деревообрабатывающий, изготовляющий стационарные фотокамеры), затем технологом и начальником техбюро. В то время начальником цеха был замечательный душевный человек Исаак Григорьевич Розенберг, увидевший во мне большие способности мышления и тягу к технике. С ним мы разработали и изготовили многошпиндельный деревообрабатывающий станок, который позволил на деревянных деталях выдерживать размеры с точностью до десятых долей миллиметра, также внедрили целый ряд новшеств в производстве фотокамер.
Интервью для Книги Памяти, 2010 год.
До войны наша семья проживала в шахтерском городке Болоховка Тульской области. Семья была большая и дружная: мать, отец и четверо детей (три сына и дочка). Родители были аптечными работниками, семья проживала в просторной 4-комнатной хорошо обставленной квартире. За день до объявления войны мы праздновали окончание 9 класса (в ту пору мне было 17 лет), гуляли и веселились с одноклассниками. Класс был дружный, школа - большая и просторная. При школе был организован ансамбль, в котором участвовали около 150 человек, в том числе и я. Десятиклассников нашей школы сразу же мобилизовали на рытье окопов и траншей. Всех собрали и на поезде повезли к Смоленску. По дороге они попали под бомбежку, все погибли. Получив это известие, мы испытали шок. После этого нас, закончивших 9 классов, записали в истребительный батальон, вооружили винтовками старого образца и поставили задачу: ловить диверсантов. Запомнился случай, когда над нашим городком очень низко пролетел немецкий самолет, в него стреляли наши зенитные батареи, но не попали. Самолет сел на картофельное поле, совсем рядом, мы с ребятами побежали по направлению к севшему самолету, стреляли в него из винтовок, но не попали, и самолет улетел. Немцы очень часто бомбили наш городок. Наступила осень. Надо было убирать с полей урожай. Мы убирали овес, а рядом немцы бомбили наши дома. Их части уже находились на расстоянии 15 км от нас. На семейном совете было решено бежать, так как немцы близко, а по национальности наша семья еврейская. Мы знали, что наши родственники из Ленинграда по материнской линии эвакуировались в г. Йошкар-Олу. Так мы решили ехать в Йошкар-Олу. Пришлось бросить все: нашу уютную 4-комнатную квартиру, мебель, вещи. Швейную машину и самовар, завернутые в матрасы, удалось отправить багажом, до востребования, в Йошкар-Олу. Мы, конечно, не верили, что багаж дойдет, но он дошел до нас, только случилось это через 2,5 года. В октябре 1941 года мы разместились на открытой платформе поезда, идущего на восток, и поехали в Йошкар-Олу. Кроме нас на платформе было очень много людей. Пищу готовили на кострах на нечастых остановках. На душе было очень тяжело, ведь мы бросили все нажитое нашей семьей. Немцев я ненавидел всей душой. И вот мы приехали в Зеленый Дол, сошли там и пересели на поезд, следующий до Йошкар-Олы. Поезд был опять переполнен, мы еле втиснулись в вагон. Помню, нас еще оштрафовали за безбилетный проезд, хотя на вокзале было столько людей, стояло столько эшелонов, что было невозможно понять, где находится касса. Наконец-то мы приехали в Йошкар-Олу. Наши родственники проживали на улице Свободы (ныне - улица Вашская) в маленькой комнатушке, места у них не было, как и во всем городе, везде были размещены эвакуированные. За помощью мы обратились в райсовет, и нас направили в Оршанку. В Оршанке тоже практически негде было жить. Измученные этой ситуацией, мы кое-как нашли одну старушку, которая согласилась нас впустить к себе на постой. Она проживала в частном доме с дочкой. Домик был небольшой: маленькая комната, посередине русская печь. Мы спали на полатях. Сразу же появилась необходимость устраиваться на работу. В поселке в то время работала артель инвалидов "Универсал", они варили патоку из картофеля и делали лыжи. Поскольку за плечами у меня было образование 9 классов, то меня приняли в контору делопроизводителем, одновременно пошел учиться в 10 класс. В Красную Армию я был призван в 1942 году, когда мне исполнилось 18 лет. В Оршанском райвоенкомате я получил повестку о призыве. Из-за плохого зрения и больного сердца меня определили нестроевым. Из Оршанки на телеге, вместе с другими призывниками мы поехали в Йошкар-Олу на призывной пункт, откуда меня направили в Горький в стрелковый батальон. Ехал в Горький с чувством долга, немцев мы ненавидели все, воевать не боялись, было такое слово "Надо!". Солдаты батальона должны были сопровождать и охранять железнодорожные эшелоны с боеприпасами, идущими на фронт. Однажды на город Горький налетел 101 самолет, бомбили автозавод, завод "Двигатель революции" и др. Нам пришлось отстаивать завод от загорания, сбрасывая зажигательные бомбы с крыш зданий завода. Нас, четверых молодых солдат в конце 1942 года направили охранять и сопровождать железнодорожный эшелон с боеприпасами в Сталинград, где шли страшные бои. По дороге в г. Мичуринске Тамбовской области на станции собралось много эшелонов, и тут налетели немецкие самолеты, разбомбили станцию и много эшелонов, наш эшелон успели вовремя вывести со станции и мы остались живы. В Сталинград наш железнодорожный эшелон прибыл в конце февраля 1943 года. Фронт отошел от Сталинграда и наш железнодорожный эшелон с боеприпасами переадресовали вслед за фронтом. По пути следования видели колоссальное количество разбитой военной техники, штабеля трупов, смрад стоял такой, что дышать было очень трудно. Сталинград стоял разбитый. Надо было ехать через реку Дон. Мост был полностью разбит и наведен временный деревянный мост, по которому поехал наш поезд. По берегам Дона валялось много разбитой военной техники. Мост охранялся зенитками, и вот налетели немецкие самолеты и начали бросать бомбы, которые разрывались то с одной стороны моста, то с другой. Подумали: "Вот она, смерть!", но в эшелон ни одна бомба не попала. Далее не доезжая до станицы Гацинская, в районе которой шли бои, ночью на наш поезд налетели немецкие самолеты, повесили фонари, стало светло как днем, наш эшелон остановился и замер, зенитки, которые были на платформах эшелона, начали стрелять по самолетам, мешая прицельному бомбометанию. Обшивка вагонов стала как решето. Бомбами были разбиты железнодорожные пути перед паровозом. К утру пути восстановили, и поезд поехал к фронту. Мы все остались живы. Вагоны сразу начали разгружать и грузить на автомашины и отправлять в бой. Вернувшись в свою часть, мы получили новое назначение - сопровождать и охранять эшелон с боеприпасами на восток, в Амурскую Краснознаменную флотилию под Хабаровском. Эшелон доехал до места и его начали подавать под разгрузку, но на пути произошла крупная авария, едва поезд не свалился под откос, нас выбросило из теплушки и мы остались живы. У всех в этот момент было непередаваемое чувство страха. Вернувшись в свою часть, меня признали годным к строевой службе и направили в Гороховецкие лагеря для обучения на младшего командира. Условия жизни и учения были страшные. За два месяца из полка выделили роту полностью истощенных, в том числе и меня. Нас буквально валило ветром, приходилось держаться друг за друга. С помойки собирали пищевые остатки и ели. Нас освободили от занятий и целый месяц откармливали. Однажды наше отделение направили на разгрузку железнодорожного вагона с сухарями. Разгружая, ели сухари в сухомятку. Придя в расположение, поели супу, больше ничего не смогли есть. Забравшись на третий ярус нар в землянке, у нас начали раздуваться животы, чуть не произошел заворот кишок. Старшина это заметил и вытащил нас на улицу, заставил рубить лед. Благодаря этому мы остались живы. Для устройства землянок наше отделение направили под Балахну на Волге заготавливать строевой лес и грузить на баржу. Выполнив работу 13 октября 1943 года, стали на лодке подъезжать к барже. Были одеты в теплые брюки, ватный бушлат, полностью вооружены винтовками и патронами, на плечах вещмешок с продуктами. Весла подали на баржу. Начав подниматься на баржу, веревочная лестница поехала вниз и мы ногами оттолкнули лодку. Я упал в холодную воду. Вещмешок тянул и не давал возможности повернуться лицом к воде. Пока товарищи готовили лодку ехать за мной, меня течением отнесло далеко от баржи. Винтовку крепко держал в руке. Я уже выбился из сил, подумал - если брошу винтовку - лучше тогда и не жить. Мгновенно увидел на берегу Волги свою могилку, родственников вокруг нее и потерял сознание. Но товарищи вытащили меня , откачали и я остался жив. Этот день 13 октября 1943 года я считаю вторым днем своего рождения. Закончив обучение в Гороховецких лагерях, нам присвоили звания младших командиров, погрузили в эшелон и отправили на фронт. В районе Смоленска у Ярцево нас выгрузили из вагонов и направили в лес, где начали рыть и устраивать землянки. Поскольку наш полк был стрелковый, укомплектован младшими командирами, вскоре к нам начало поступать пополнение, в основном литовцы, которых мы принимали и обучали. Шел 1944 год, наши полки перебросили для обороны Литвы и мы расположились в местечке Пабраде близ Вильнюса. Обучая солдат, отправляли их на фронт. Бои продолжались за Литву. Но среди солдат-литовцев оказались дезертиры. Одного из них поймали, вывели три полка на плац, выстроили рядами, а в центре выставили молодого парня 19-ти лет. Он стоял, крестясь, спиной к строю. Зачитали приговор и послышалась команда "Заряжай". Дезертир упал на колени. После команды "Стреляй" его расстреляли в упор. После этого события вновь дезертировало еще 12 человек. День победы я встретил в Пабраде - ночью нас подняли и объявили об окончании войны. Началось ликование, объятия, стрельба в воздух и пр. После победы наш полк расформировали, и я попал в минометный полк в городе Даугавпилс в звании гвардии старший сержант, а затем в артиллерийский полк, который находился в г. Риге. В ноябре 1946 года я демобилизовался и приехал к родителям в г. Йошкар-Олу. В декабре месяце 1946 года поступил на работу на военный завод, сначала нормировщиком, т.к. я не имел никакой специальности, только незаконченные 10 классов. Затем без отрыва от производства окончил школу мастеров, Марийский машиностроительный техникум. В дальнейшем работал технологом в цехе, начальником технического бюро, заместителем начальника цеха, начальником цеха, а затем меня перевели в ОКБ начальником бюро. На заводе в 1977 году образовалось ОКТБ "Кристалл", куда я перешел на должность начальника отдела. Без отрыва от производства окончил Всесоюзный институт стандартизации и метрологии. Зам время работы на заводе и в ОКТБ занимался рационализацией и изобретательством. Внедрил много рацпредложений, имею 3 свидетельства на изобретения и одно свидетельство на промышленный образец. В 1984 году вышел на пенсию и вернулся на работу на завод, где работал в отделе комплектации. Пришлось много ездить по всему Советскому Союзу. В 1993 году закончил свою трудовую деятельность по состоянию здоровья и сейчас нахожусь на заслуженном отдыхе - пенсионер. Жизнь на пенсии продолжается!
22 июня 1941 года я находился дома и в 12.00 по репродуктору услышал выступление Молотова о том, что началась война. Меня переполняли эмоции, сразу же выбежал на улицу, где было много людей. В основном они шли по направлению к военкомату. На улицах слышался плач женщин. Моего отца на фронт не взяли, у него была бронь.